Растираю шею полотенцем, когда слышу какую-то возню в холле. Без предположений понимаю, кто там.

После изучения доков, ничего умнее не придумал, чем накидать в корзину рестика разной хрени и заказать «постоянного» курьера. Я умею быть убедительным, тем более, доставкой этой я неоднократно пользовался.

Ускоряюсь и натягиваю домашние штаны на влажное тело. Буквально вываливаюсь из ванной комнаты, но слышу только хлопок закрывающейся двери.

Однако… Быстро приехала — а я ведь вместе со стандартными данными получил и расписание занятий девчонки — и также быстро свалила.

Саба уже суетится в кухонной зоне, раскладывая на тарелки обед, а я зависаю у окна, высматривая тонкую фигурку, торопливо удаляющуюся с территории. Если бы не яркий рюкзак, и не рассмотрел бы.

— Проголодался? — Алиева двигает блюдо, на котором разложены запеченные мидии.

Серьёзно? До сих пор не запомнила, что я не перевариваю подобную дрянь?

Она обожает морских гадов, улиток и прочие дары моря, я же предпочитаю находиться с ними в разных сторонах стола. Не знаю, чем думал, когда нажимал «заказать»…

Впрочем, можно же вывернуть заботой о своей спутнице…

— Только для тебя, — улыбаюсь как можно шире, и отлепляюсь от подоконника.

Сабине это однозначно нравится: она медленно облизывает губы и ещё медленнее прихватывает моллюска и отправляет в рот, не забывая держать мой взгляд. Это могло бы сработать и вызвать реакцию, не помни я о содержимом раковины.

— Не дразни, — всё-таки реагирую, пусть и не так, как она ждёт.

Не собираюсь ссориться с Алиевой даже в угоду новым обстоятельствам. Плюс, я всё ещё надеюсь отговорить отца от тухлого плана, которым они с Юрьичем загорелись.

Сворачиваю кусок пиццы и отправляю в рот, параллельно доставая упаковку любимого кофе, чтобы взбодриться.

Есть и более приятный способ, но время не резиновое, а с отцом мне сейчас ссориться не с руки. Во-первых, я всё ещё не теряю надежды на положительный исход. Во-вторых, после выборов у меня в планах классный замут, поддержка которого зависит от губера.

— Бл#дь, — вырывается с шипением, когда Саба без предупреждения сползает на колени и тянет руку к резинке брюк.

Только что налитый кофе грозит ошпарить обоих, поэтому я торопливо отодвигаю чашки от края столешницы.

Увлеченная Алиева не замечает моих телодвижений, а через пару минут работы умелым ртом уже и сам отдаюсь процессу.

Собираю, как она любит, волосы в кулак, и подаюсь бёдрами вперёд, позволяя заглатывать глубже.

По подбородку течёт слюна, которую я вытираю пальцами свободной руки и, наклонившись, размазываю по груди.

Чертовка снова не стесняет себя одеждой, возбуждая совершенным видом шикарной троечки.

— Твою мать, — уже опаздываю на встречу, поэтому душ отменяется.

Влажными салфетками убираю последствия «обеда» под довольным взглядом Сабы. Она все ещё на полу, ласкает себя, призывно раздвинув ноги.

— Не сегодня, — наклоняюсь и чмокаю её в макушку.

Минута на то, чтобы выбрать подходящий костюм, заканчивается быстрее, чем я успеваю застегнуть ремень. Запонки бросаю в карман: их можно закрепить на месте. А вот опозданий кандидат в губернаторы Одинцов не прощает. Требовательный к себе, требует максимума и от остальных, не делая скидок на родственные связи.

Ключи, айфон и купленная заранее брошь для матери падают в карманы. Сабина развлекается и не слышит моего «пока», брошенного перед уходом, а я, спускаясь в лифте, вдруг понимаю, что и особо не ждал от неё ответ.

Нарушая правила, к родительскому дому приезжаю все равно с опозданием.

Мать уже стоит на улице и ждёт меня, укрытая лишь легким плащом.

— Мам, — начинаю издалека, добавив в голос строгости, — простудишься.

— Я недавно, — возражают мне, привычно проводя рукой по щеке и взлохмачивая волосы.

Вытаскиваю коробочку с подарком и передаю, спрашивая, где наш великий и ужасный.

— В кабинете. Тебя ждёт. Недовольный, — добавляет мама, примеряя обновку. — Спасибо, очень красивая.

Родительница у нас фанатка ювелирки, причём кольца и серьги её интересуют мало. Броши, кулоны, подвески — она коллекционирует изделия с натуральными камнями.

— Дема… Короче, на демона похож, — труднопроизносимое название изумруда вылетело из головы.

— Я знаю этот камень, — посмеивается мама. — Не заставляй его ждать, Захар.

Да уж… Потерял бдительность и задержался дольше положенного.

Для порядка стучу в дверное полотно и прохожу без разрешения.

— Прибыл, — почти по-военному рапортую, придвигая себе стул.

Батя хмурит брови, изучая что-то на экране ноута.

Жду.

Покашливаю, напоминая, что мне так-то велели явиться, а сами не соизволят обратить внимания.

— Может, мне позже приехать, — проведя в молчании минут двадцать, начинаю терять терпение.

— Ты задержался на двадцать три минуты, — кивают на часы под старину, удачно вписавшиеся в интерьер. Подарок моего старшего брата на юбилей отца.

Воспитывает, бл#дь. Окей. Еще три минуты я готов посвятить изучению с детства знакомых стен.

Сколько раз делался ремонт, а кабинет всегда неизменен.

Шкаф с книгами, за которым мы с братом любили прятаться, подсматривая за папой.

Часы рядом с ним появились позже. Раньше там висели антикварные, в виде иллюминатора корабля, но на моё шестнадцатилетие мы их кокнули. Криков было-о-о… Мать испугалась за наши головы, отец тоже испугался больше за нас.

А теперь… Свадьба?

Серьезно, папа?

— Изучил? — тишина прерывается тихим скрипом кресла и отцовским тяжёлым вздохом.

— Изучил, — киваю, прекрасно понимая, о чём нам предстоит разговор. Точнее, о ком.

— И я… изучил, — хмыкает. — Она нам подходит. Бедная студентка, из простых. Мать училкой трудится.

— Я читал.

— Для закрепления тебе.

— Пап, я не могу. Не хочу… У нас с Сабиной вроде закрутилось. Она не поймёт.

— Надо, чтобы поняла, — бесцеремонно и резко прерывают мою ни разу не отрепетированную речь. Решил, что на эмоциях будет более доходчиво.

— Почему я? — эта мысль крутится с самого приезда. — Может, ты забыл, но у тебя есть ещё старший сын, который не связан отношениями.

Брат уже несколько лет живёт у своей матери и, насколько я знаю, как раз собирается развивать направление своего бизнеса в России.

— Я прекрасно помню количество своих детей, Захар, — ноутбук разворачивается ко мне, и я рассматриваю графики, выведенные на экран. — Это расчёты по твоему проекту. Я получаю кресло, ты — реализацию своего ништячка. Так, кажется, ты его назвал?

— Па…

— Сделай красиво, Захар. Через месяц она, — на колени падает тонкая папка со знакомой распечаткой, — влюбленная и счастливая должна сказать тебе «да».

Глава 05

POV Захар Одинцов.

— Останешься, сынок? — мама снова обнимает, с надеждой заглядывая в мои глаза.

Пожимаю плечами, стараясь её не обидеть: после разговора с отцом нет никакого желания продолжать общение сегодня. Но и мать обижать не хочется.

— Дела, — коротко формулирую причину, по которой могу свалить.

— Да знаю я, какие у вас дела, — машет рукой родная женщина. — Слышала, как по телефону орал, да и потом… Заглянула я в папку вашу…

Хмурюсь — зная маму, она сто процентов будет против затеянной аферы. И точно!

— Сдалось ему это кресло? Хорошо же живём. Сытно, тепло. Вот чего ему не хватает? — в сторону кабинета следует короткий кивок.

— Власти, — без промедления нахожу ответ. — Власти, мам. Ну и ресурсов много не бывает. Аппетит приходит во время еды, — со смешком подвожу итог.

— Аппетиты… А про девочку кто-то из вас подумал? Влюбить в себя, уму непостижимо! Ты красивый у нас вырос такой, сынок… Она может по-настоящему отдать тебе своё сердечко…

В глазах моей милосердной мамы чуть ли слёзы собираются, навеянные судьбой неизвестной ей девчонки.